«Я мысленно вхожу в ваш кабинет» — песня Давида Тухманова на стихи Максимилиана Волошина (1877-1932) из концептуального альбома Тухманова «По волне моей памяти» (1976). Отбор всего литературного материала для альбома, включая стихотворение Волошина, посвященное Рашель Мироновне Хин: «Р. М. Хин» (а точнее — его первые десять строк и начало одиннадцатой), и фактическое продюсирование альбома были сделаны женой Тухманова Татьяной Сашко. Первый исполнитель песни — Мехрдад Бади. В отличие от других солистов, Бади записал для альбома не одну, а две песни; второй была «Доброй ночи».
Перс Мехрдад Бади, вокалист полуофициальной московской джаз-роковой группы «Арсенал», которого Тухманов пригласил к себе на прослушивание, был далёк от официальной музыки: «Давид Тухманов — это был, конечно, известный такой советский композитор, к которому относились уважительно, но это была не наша музыка!»
В 1977 году М. Бади уехал из СССР, получил британское подданство и сейчас играет в ресторане во Франции, время от времени сотрудничая с российскими музыкантами (см. видео)
Кстати, я был на концерте "Арсенала" с солистом М.Бади в Ленинграде, в 1977 г. Это было что-то феерическое, ни с чем не сравнимое зрелище. Жаль, что он уехал за рубеж. Второго такого голоса у нас не было больше никогда!
Чтобы песня попала в список выступлений на Сцене, на нее должно быть куплено больше билетов, чем на песни других выступающих.
1 билет стоит 1 Smile. Минимальное количество заказа - 15 билетов. Срок действия билета — 5 дней.
Я мысленно вхожу в ваш кабинет: Здесь те, кто был, и те, кого уж нет, Но чья для нас не умерла химера; И бьётся сердце, взятое в их плен… Бодлера лик, нормандский ус Флобера, Скептичный Франс, святой Сатир — Верлен, Кузнец — Бальзак, чеканщики — Гонкуры… Их лица терпкие и чёткие фигуры Глядят со стен, и спит в сафьянах книг Их дух, их мысль, их ритм, их бунт, их крик… Я верен им… но более глубоко Волнует эхо здесь звучавших слов… К вам приходил Владимир Соловьёв, И голова библейского пророка (К ней шёл бы крест, верблюжий мех у чресл) Склонялась на обшивку этих кресл… Творец людей, глашатай книг и вкусов, Принесший вам Флобера, как Коран, Сюда входил, садился на диван И расточал огонь и блеск Урусов. Как закрепить умолкнувшую речь? Как дать словам движенье, тембр, оттенки? Мне памятна больного Стороженки Седая голова меж низких плеч. Всё, что теперь забыто иль в загоне, — Весь тайный цвет Европы иль Москвы — Вокруг себя объединяли вы: Брандес и Банг, Танеев, Минцлов, Кони… Раскройте вновь дневник… гляжу на ваш Чеканный профиль с бронзовой медали — Рука невольно ищет карандаш, А мысль плывёт в померкнувшие дали… И в шелесте листаемых страниц, В напеве слов, в изгибах интонаций Мерцают отсветы бесед, событий, лиц… Угасшие огни былых иллюминаций…