9. ТАНЯ
- Никто… - она не хотела рассказывать о причинах
слез. И сочувствия ей не надо было. – Так… немного поругалась с родителями.
Тем не менее, она продолжала сидеть рядом, ни
о чем не спрашивала и ничего не говорила сама, и мне осталось лишь вернуться к
своему занятию – чтению учебника. Но вскоре к нашей скамейке подошли какие-то
ребята, лет по двенадцати, и о чем-то приветливо заговорили с ней.
Я уже не могла оставаться безучастной, так как
они тоже присели на скамью и непринужденно делали вид, что у нас общая
компания. Постепенно втянули меня в свою болтовню, и остаток дня мы провели
вместе – я, Таня и мальчишки – Сережка Бобров и Сережка Рубцов. В этот день я
познакомилась со многими ребятами из нашего двора, так что теперь было с кем
пойти погулять вечером.
У Тани семья была большой. Кроме родителей еще
брат и сестра – двойняшки, младше нее на два года. Жили они тоже в
трехкомнатной коммуналке, и в подселении у них тоже была старушка. Только не
тихая и интеллигентная, подобная нашей соседке, а какая-то сумасшедшая
крикливая, дурно пахнущая, уже не имеющая ни сил, чтобы обслужить себя, ни
родственников, которые могли бы о ней позаботиться. Родители Тани вынуждены
были ухаживать за ней, и лишь спустя несколько лет им удалось добиться от
властей участия в судьбе соседки-старухи. Ее поместили в Инвалидный дом, а
квартира перешла полностью в пользование семьи Туриловых.
Во время нашего знакомства летом 1974 Таня
только окончила пятый класс школы № 10, но
внешне выглядела гораздо старше, так что мысль о том, что дружу с малявкой,
даже не приходила мне в голову. Нам было интересно вместе, и мы по сей день,
уже сорок с лишним лет, остаемся подругами. Внешность у моей новой подруги была
очень привлекательная, яркая. Не только красивые голубые глаза и чистая светлая
кожа украшали ее, но также длинные густые косы, и фигурка была уже сформировавшейся,
женственной, с формами. Модные в те
времена хлопковые спортивные костюмы в обтяжку, в которых мы обе щеголяли во
время прогулок во дворе, подчеркивали наши девчоночьи прелести. А прелести были!…
Да, что выросло, то выросло.
В семье Туриловых были заведены очень строгие
правила. За каждым из детей закреплен определенный круг домашних дел, и эти
обязанности каждый должен был неукоснительно выполнять. За шалости же строгий
дядя Юра мог наказать и ремнем по попе. Поэтому в то время, когда старшие Туриловы
находились дома, обычно никто не шумел и не баловался. Оба родителя работали на
заводе Свердлова по сменам, сильно уставали и дома хотели отдыха, шума и гама
им хватало и на работе. Хозяйственная Танина мама хорошо кормила своих
домочадцев. Вообще вопросам питания там придавалось первостепенное значение, в
холодильнике постоянно были и молоко, и колбаса, а макароны по-флотски, которые
мы с Танькой лопали прямо с огромной сковороды, были моим любимым блюдом. Таня,
девочка добрая, как ни придешь к ней, всегда накормит-напоит и еще спасибо
скажет за то, что мама ругаться не будет, если обнаружит еду не тронутой.
Младшие Туриловы - Оля и Коля – были
совершенно не похожи друг на друга, как часто бывает у разнополых близнецов.
Раздолбаистому долговязому Коляну частенько доставалось от родителей за плохую
успеваемость в школе. Зато беленькая конопатая Олюшка (в то время им было лет
по девять) отлично училась и делала успехи в спорте. Она серьезно занималась
художественной гимнастикой, и как ни придешь к ним – Олька стоит в шпагате у
какого-нибудь дверного косяка, вытянув одну ногу вертикально вверх и прижав
голову к колену. Или устроится на «мостике», просунув голову на полу между ног,
- гибкая, пластичная девочка. Эта девочка, став взрослой и успешно окончив
технический университет, вышла замуж за военного, переехала в Подмосковье и
родила трех дочерей, две младшие из которых – похожие друг на друга, как две
капли воды, близнецы.
А Коля Турилов, призванный в 18 лет в армию,
попал в действующие войска и служил в Афганистане. Бывший десантник не смог
справиться со своей разрушенной психикой. Повесился спустя несколько лет после
возвращения со службы.
…Двор наш выглядел довольно большим, но
мальчишек было много, а девочек – раз-два и обчелся. Кроме нас с Танюшкой были
еще какие-то некомпанейские, но мы с ними даже не были знакомы. Зато все
мальчишки во дворе гуляли с нами, оказывая знаки внимания, по-детски, неуклюже,
ухаживая. Нас водили в кино, угощали мороженым, на праздники дарили сувениры и
приглашали на домашние дни рождения. В наших отношениях с ребятами не было
никакой пошлости, это была просто дружба и ничего более, хотя, мы с Таней иногда
и кокетничали с наиболее симпатичными нам мальчиками. А однажды случилось то,
что отдалило нас друг от друга на пару лет: мы влюбились в одного мальчика. (на фото- такие дома были периметром нашего двора, это они и есть)
Заяц – такой кличкой звали черноволосого и
черноглазого невысокого крепкого паренька, моложе меня на год. Зайцем его
прозвали за то, что он по-спортивному, очень быстро бегал и предпочитал от
своих обидчиков убегать, а не вступать в драку. Ну, это нам так рассказали другие
ребята, а причина прозвища могла быть и совершенно другой, но какой - так это и
осталось неузнанным. Звали же его Володькой, Володькой Чередниковым. Он учился
с Таней в одной школе, и она виделась с ним гораздо чаще. Однако это не мешало
мне так же часто говорить о нем и искать с ним встречи во дворе. Но прежде чем
между нами и Володькой возникли какие-то более, чем приятельские, отношения,
прошел целый год.
10. ЛЮДА ПАШЕВИЧ
Мне исполнилось пятнадцать, в школе я неплохо
сдала экзамены за восьмой класс и перешла в девятый. Лето прошло в спортивных
лагерях, гостевании у бабушки в Кунгуре и вечерних прогулках во дворе. Таня на
все лето уехала в Ленинград к бабушке, и до сентября месяца мы даже не
виделись. Вообще, во дворе мало кто остался, все разъехались кто куда.
А первого сентября 1974 года в нашем классе
появились новые ученицы с поселка Краснова. Школа там была одна, и та
восьмилетняя, поэтому желающих получить среднее образование ребят распределяли
по другим школам района. Так в нашем классе оказались пятеро девушек, среди
которых и Люда Пашевич, выглядевшая в свои пятнадцать с половиной лет очень
взрослой, яркой, красивой. Такой я увидела ее впервые: чуть выше меня ростом (я
– 160 см),
с пышными каштановыми вьющимися волосами, убранными в тяжелый узел на затылке, прядями
спиральками-завитками на висках и за ушами, карими, подкрашенными черной тушью,
выразительными глазами, яркими полными губами и манерами уверенной в своей
неотразимости девушки.
Когда они впятером, все бывшие (и будущие)
одноклассницы, зашли в класс, то передние три парты в крайнем правом ряду были
еще свободны. Первая девушка, громко поздоровавшись со всеми, решительно прошла
к правому ряду и села за первую парту. Остальные девочки заняли вторую и третьи
парты, устроившись по двое. Я не могла отвести глаз от той, что сидела первой.
Такой красивой она мне казалась! Потом пришла классная руководительница и
представила нам всех пятерых; первую звали Людмила Пашевич.
Я не помню уже, как так получилось, что 2
сентября, во второй учебный день, я сама села к ней за первую парту. Но с этого
дня у меня появилась школьная подруга. Это была даже не дружба, а
покровительство, присмотр и женское воспитание – с ее стороны; восхищение,
доверие и почти слепое обожание – с моей. В дальнейшей моей жизни таких подруг
больше не было никогда. Я имею в виду таких, на которых я смотрела, как на
гуру, как на пример для подражания. Мы были практически неразлучны в школе и
после занятий. От нее я узнала, как устроен и функционирует женский организм;
что такое «секс» и каким он бывает, как может наступить беременность и какие
способы предохранения существуют. Хотя у меня не было мальчика, с которым я бы
занималась хотя бы петтингом, но я и не знала ничего еще про это, да и слово
«петтинг» мы тогда не употребляли. Короче, не было такого мальчика, с которым я
бы встречалась регулярно и хотя бы целовалась.
А у Люды был Саша-маленький, невысокий
симпатичный паренек, работавший на заводе. Они – «ходили», между ними были
взаимные чувства и близкие отношения, ограниченные не только поцелуями. Когда я
узнала об этом от нее, то была элементарно шокирована, не могла поверить в
существование каких-то постельных отношений в столь юном возрасте. Восемнадцатилетний
Саша-маленький казался мне слишком взрослым для Люды, и ей по-моему, не стоило
встречаться с ним. Но очень скоро я поняла, что их чувства и их ласковое,
нежное отношение друг к другу – это здорово, это - любовь! И всё, что они
позволяют друг другу при встречах, закономерное следствие их чувств. Глядя на
них, я завидовала, и мне хотелось тоже иметь мальчика, с которым можно было бы
гулять, взявшись за руки или обнявшись, и целоваться в подъезде перед
расставанием, и…
Словом, за неимением собственного объекта любви,
весь девятый класс я переживала больше вместе с Людой – ее ссоры и примирения,
а затем и разрыв с Сашей-маленьким; ее новое увлечение Сашей-большим, студентом
строительного техникума, которому тоже было 18 лет, он заканчивал учебу и
собирался идти в армию. Она брала меня с собой на многие свои свидания, и эти
встречи всегда были интересны и веселы, ведь и она сама, и ее друзья казались
мне такими умными, замечательными, и, конечно же, взрослыми. Рядом с ними я
сама себе тоже казалась старше, а кто не хочет в 15 лет поскорей повзрослеть?
Моя новая школьная подруга была очень дружна с
моими родителями, они в ней души не чаяли, особенно отец, ведь Люда, как я уже
говорила, была очень красивой девушкой, развитой умственно и физически не по
годам, и взрослые люди, вступив с ней в беседу, обычно поражались зрелости ее
суждений. Поэтому мои родители охотно отпускали дочь под ее ответственность
куда угодно, я нередко уезжала с ночевкой к ней в гости, на поселок Краснова.
Кстати, ее собственные мать и отец, а также младший брат уже давно относились к
ней как к взрослому равному члену семьи. Она имела чуть ли не решающее право
голоса в обсуждении многих семейных вопросов и всегда аргументировано
отстаивала свою позицию. Даже представить невозможно, чтобы я могла вот так
запросто высказывать мнение своим родителям, и они бы к нему прислушивались!
Люда очень быстро завоевала авторитет у ребят
и девчонок нашего класса. Училась она гораздо лучше меня, и легкость, с которой
ей давалась любая задачка или сочинение, наталкивала на мысль, что учится она
без особого интереса, лишь бы сделать необходимое, но сделать – хорошо. Помню
какую-то контрольную по алгебре, которую никто из класса, кроме нее, не смог
выполнить на «пять». Хорошие оценки ее не радовали, она относилась к ним как к
должному и не строила планов продолжать учебу после окончания школы. Так и
случилось. После десятого класса Люда устроилась учеником продавца в заводскую
«Кулинарию» и проработала в ней много
лет. Решение пойти работать, а не учиться, несомненно, было принято из-за
тяжелого материального положения в ее семье. Отчим, прораб-строитель, часто
приходил домой под градусом и устраивал дебоши, обижая жену и сына. Только
падчерица, Люда, могла его утихомирить. Деньги «хозяин семьи» хоть и
зарабатывал немалые, но почти полностью пропивал. Мама ее, тихая славная тетя
Лиза, всю жизнь проработала токарем на заводе и уж конечно желала своей любимой
доченьке более счастливой доли. Но случилось несчастье с младшим братом моей
подруги, по молодой дурости он пошел на преступление и попал в тюрьму, получил
срок. Чтобы помогать матери поддерживать брата в воспитательной колонии, Люда
отказалась от намерения получить высшее образование, а потом, начав
зарабатывать неплохие деньги и обеспечивать семью продуктами, решила
остановиться на профессии продавца. Затем вышла замуж, родила дочь…
В девятом классе я бросила спорт и стала
больше времени проводить со своими подругами – с Таней Туриловой во дворе, и с
Людмилой Пашевич в школе. Я обнаружила вдруг себя не ребенком, а взрослеющей
девушкой. Наверно, влияние Люды было таким сильным, что времени перед зеркалом
я проводила гораздо больше, увлеченно занимаясь внешностью. Я узнала, что такое
маникюр, косметика, капроновые чулки и… танцы. То, что сейчас молодежь называет
дискотеками, в наше время считалось танцами.
Родители, доверяя надзору серьезной Людмилы,
отпускали меня и на танцы во Дворец имени Я.М.Свердлова. По субботам и
воскресеньям там устраивались эти мероприятия аж в двух залах – центральном
фойе и в танцзале на четвертом этаже. Народу собиралась тьма, и в основном это
были старшеклассники и молодые рабочие с завода им.Свердлова. Люда ходила туда
со своим мальчиком, а я - с ними, «третьей лишней». Хотя, иногда и мне везло – какой-нибудь
мальчишечка из заводского общежития приглашал на танец раз, другой и потом уже
на каждый танец, но дальше «танцевальных отношений» дело не шло, уходили мы
домой всегда втроем. Людмила помнила об обещании моим родителям приглядывать за
подругой.
Хотя гормоны во мне уже играли, Люда следила
очень строго за моей нравственностью. Она считала, что я еще не готова к таким
отношениям с мужским полом, которые, например, были у нее с ее парнем, а торопиться
вовсе некуда, всему свое время. Конечно же, она была права. Я еще очень
стеснялась мальчиков и тех взглядов, которые они бросали на меня во время
танцев; боялась, как огня, прикосновений их рук даже просто к моим рукам, не то
что каких-то объятий, а тем более поцелуев. Вообще, поцелуи казались мне уже
чуть ли не самой крайней степенью близости, которая может произойти между парнем
и девушкой в 15-16 лет. А моя старшая, мудрая подруга отнюдь не спешила в своей
просветительской миссии, и мое сексуальное воспитание, которое она на себя
добровольно взяла, ограничивалось теоретическими «дисциплинами». О том,
например, как может наступить беременность, что крайне нежелательно для
девушки, поэтому лучше с этим не спешить. А ведь уже тогда я решила для себя,
что, выйдя замуж, обязательно рожу не менее пяти детей. Вот что значит домашнее
одиночество – ни сестры, ни брата - даже подраться не с кем.
Однако, когда на летние каникулы после
девятого класса Люда уехала к бабушке в Белоруссию, и ее контроль за мной
временно прекратился, я пустилась «во все тяжкие» - влюбилась в Зайца, Вовку
Чередникова из нашего двора... (на фото я к началу 10 класса).
(продолжение в работе).
.......................................................................................................................
Друзья мои! Я подозреваю, да что там "подозреваю", точно знаю, что не у многих из вас хватило терпения прочесть все мои заметки. Поэтому тех, кто дошел до этого места, горячо благодарю за терпение. А заинтересовавшимся продолжением сообщаю, что следующие главы еще не готовы, они пишутся. И мне бы хотелось знать, есть ли смысл публиковать продолжение здесь. Возможно не стОит занимать столько места своими ланчами, а просто послать желающим на email следующие главы. Когда будут написаны...
2145
66
Вела, поэтому и помню так всё хорошо - записанное лучше фиксируется в памяти. Но сколько бы я их ни заводила, находили родители. И это плохо заканчивалось. С наступающим! 
:))) Спасибо большое, желаю тебе в Новом году побольше смелых проектов и побольше хороших друзей!!! 
Комментарии могут оставлять только зарегистрированные пользователи, активировавшие аккаунт!
