Царь Новокаледонский Киреев (ст. Виталия Калашникова)
Однажды вождь, король, монарх, царь Новокаледонский,
Решил напялить, натянуть, надеть колпак японский.
И он помчался, полетел, поехал и понесся,
Пошел, попрыгал, поскакал, погнал, пополз, поплелся,
И потянулся он рукой к своей шкатулке царской
Да как пихнет ее ногой, затылком, шеей, головой,
Зубами, пяткой и спиной! И саблею гусарской!
Потом поддел ее плечом, рукою, ломом, кирпичом,
Подъемным краном и ключом, и пальцем безымянным,
Щекою, локтем и бедром, гранатой, троном и ведром,
Ключицей, грудью и ребром, и ножиком карманным.
И вот — открылась! Отошла! Чуть-чуть приподнялась,
Расщелилась, раздраилась, и— бац! — оторвалась!
Перевернулась, взорвалась и отлетела крышка,
И из шкатулки вылез кот, корова, мамонт, кашалот,
Дельфин, гадюка, вертолет, и маленькая мышка.
И стал король своей рукой в своей шкатулке рыться.
Ручищей шарить и шнырять, водить, шуршать, приподнимать,
Исследовать и проверять, вертеться и крутиться.
Ручищами швырять и рвать, скрести и ерзать, рыть и мять,
Метать, терзать, перебирать, нырять и копошиться.
И вот наткнулся наконец! Нашел! Схватил! Дорвался!
Обнял, нащупал, развернул, увидел, впился, потянул,
Зацапал! Докопался!
И вытащил он наконец! Заплакал вождь, запел отец,
Монарх, король и огурец, царь Новокаледонский,
И нахлобучил, натянул, напялил, прикрепил, наткнул,
Надел колпак японский.